<<--- Гостиная Слизерина << Озеро

   Перед глазами Флоры мелькали разноцветные пятна, похожие на силуэты людей, но ни один из них не имел четких контуров. Стоило девушке хотя бы ненадолго задержать свой взгляд на ком-то, как уже вскоре этот человек начинал расплываться у нее на глазах. Однако это были не совсем "люди". Скорее, картины, статуи и деревья. Было такое ощущение, что в голову слизеринки забралось мини-торнадо, которое смело на своем пути все мысли и на этом не исчезло, а продолжает всасывать в себя все зарождающиеся мысли. Если бы не твердая рука брата, то Бэддок, наверное, завалилась бы поспать где-нибудь в ближайшем закоулке или, может, на одном из подоконников.
  Однако они вместе с Малкольмом к этому моменту уже пересекли подземелья, поднялись на первый этаж и были уже на полпути к озеру. На самом деле, сейчас было довольно опрометчиво и рискованно разгуливать одним по темным окрестностям замка, но кому какое дело?
   Флора шла по тропинке и улыбалась. Улыбка ее практически была не видна, но то, что она улыбалась, чувствовалось в ее движениях, медленной походке, томном раскачивании руки.
   Она наслаждалась ночной прохладой и свежим запахом листвы.
   Каждый раз такие прогулки были для Флоры чем-то особенным. Приятно ненадолго вырваться из всей этой суеты и просто наслаждаться пейзажем, пока братец что-то собирает у берега. Так было и сейчас: девушка пристроилась на камушке, предварительно очистив его от грязи, и наблюдала за ловкими движениями Малкольма, который с легкостью ловил и запихивал насекомых в банки.
   Парня, с которым у Флоры несколько часов назад было свидание, и от которого она бессовестным образом сбежала, уже здесь не было. Все вокруг будто бы покрыла темная вуаль ночи, мрачная и загадочная.  В глазах девушки отражались мерцающие звезды и лунная дорожка,  тянувшаяся по маслянистой глади воды от берега до еле угадываемого горизонта.
   Алкоголь почти уже выветрился из организма, и на смену прежней веселости пришла лишь небольшая тяжесть в голове и странная ясность ума. 
Резкий порыв холодного ветра застал Флору врасплох. Невольно поежившись, она засунула поглубже в карманы свои озябшие руки.
- Малкольм, может, на сегодня хватит?  – стараясь перекричать ветер, громко говорит она. Не то, чтобы она боялась простудиться, нет, но как-то с каждой минутой в этом месте становилось все более жутко.  Кругом тишина. Бездушная и пустая. Одинокая птица уже долго кружила над водой и своим отчаянным писком будила и пугала продрогшие деревья, заставляя Флору то и дело вздрагивать. В общем, здесь было не особенно приятно.
Взяв брата за теплую ладошку, девушка заглянула ему в глаза. Он был явно все это время чем-то обеспокоен. Флора чертыхнулась  - она вечно не замечала очевидных вещей, когда была навеселе.
- Что-то случилось? Все хорошо? Как там Скарлетт? – стараясь сохранять равнодушное выражение лица, спросила она. На деле же, Бэддок очень беспокоилась. Она вообще беспокоилась обо всем, что связано с ее любимым младшим братиком. Те несколько жутких недель прошлой зимы слизеринка стоически старается не вспоминать, но иногда не выходит. Многие тогда от нее отвернулись, включая и Малкольма. Он, конечно, потом одумался, но прошлого было уже не вернуть. Поэтому Флоренция так и дорожит временем, проведенным наедине с братом.
   Обратный путь прошел не так весело, как путь к озеру. Ветер нарочито задувал их, а палочки не могли осветить все на свете, поэтому Флора время от времени судорожно хваталась за брата, будто бы увидев что-то опасное в темных силуэтах деревьев, едва различимых во мраке.
   Зайдя во внутренний дворик замка, девушка вздохнула с облегчением. Стены Хогвартса обступили их высокой стеной, тут и там приветственно горели факелы, а ветер сразу же потерял господство над стихией. Флора, бегом, словно первокурсница-хаффлпаффка, решила пересечь двор, однако, кажется, не рассчитала свою трезвость, запуталась в собственных ногах и, оступившись на достаточно высоких каблуках и подвернув ногу, топором полетела навстречу земле.  В последний момент, уже перед приветственным поцелуем с холодным камнем, ее поймал Малкольм. Лицо его ничего не выражало, он был будто весь преисполнен серьезности. Однако через секунду он уже затрясся от хохота. Слизеринка, же, прихрамывая и не видя в этом совершенно ничего смешного,  угрюмо пихнула его в бок.
- Ох, ну, да, конечно, смейся, - обиженно пробурчала девушка, присев на скамейку, находившуюся неподалеку. Она подняла перед собой ногу и критически ее осмотрела. Ссадин, слава Мерлину, удалось избежать, а вот туфли изрядно пострадали. Сделанные из мягкой бежевой кожи, сейчас они были все ободраны, на правой же туфле, отчаянно цепляясь, болтался на последнем издыхании каблук.
- Они испорчены.

Отредактировано Flora Baddock (29 августа, 2013г. 04:30:58)

Сколько Флора себя помнит, она всегда была с Малкольмом. Они вместе росли, вместе познавали мир, открывали какие-то новые истины, в общем, все делали вместе, вплоть до учебы или, скажем, той же игры в прятки. У них были довольно-таки неординарные отношения. Откиньте сразу же все стереотипы о том, что братья и сестры непременно дерутся или ссорятся и тому подобную чушь. В их случае все было совершенно по-иному. Не были ни конфликтов, ни даже тени соперничества. Была лишь безграничная привязанность, доверие и любовь.
   Самое интересное, что, несмотря на то, что Флора фактически старше, практически старшим из них является именно Малкольм. В то время как девушка полностью отдается во власть веселью и безрассудству, юноша же сохраняет трезвость мыслей и разума, опекая сестру. Бывало, что парень мрачной тенью даже следовал за Флорой, служа незримым барьером между ней и реальностью, а также отгоняя потенциальных недоброжелателей или просто ненужных зевак. Флоренция с улыбкой называла это «синдромом мамочки», однако, сказать честно, ей очень грело душу то, что кто-то о ней так заботится. Конечно, слизеринка беспокоилась за брата тоже. Он был один из немногих, кому довелось видеть «настоящую» Флору, а не ледяную скульптуру, коей она бывает довольно часто, особенно находясь бок о бок со множеством людей сразу.
   Сегодня опять-таки Малкольм был «головой», руководил процессом. Иногда девушке было совестно за такое опрометчивое поведение, однако, когда она высказывала свои томления вслух, брат лишь по-доброму посмеивался, отмахиваясь рукой.
- Прошу, принцесса, - Малкольм, починив туфлю одним лишь мановением волшебной палочки, протягивает ее обратно, целую и невредимую. За его манипуляциями девушка наблюдала, закусив губу и коря себя за то, что сама не догадалась сделать это. Они ведь волшебники, верно? Им подвластно практически все. Однако, как только брат назвал ее принцессой, улыбка мгновенно расцвела на губах. Нет, это было не ядовитое, зло брошенное ей вслед «прицееесска», а милое прозвище, придуманное еще, когда они вдвоем могли ходить под стол.
Флора тяжело вздохнула:
- Слушай, - она чуть скосила глаза на выбившуюся прядь, упавшую на лицо, и сильно дунула на нее, так, что та улетела куда-то далеко, - ты ведь не злишься, да? Ну, что я опять... - она неопределенно помахала руками в воздухе, подразумевая под этим, «что я опять довольно нетрезвая», однако сказать это вслух было куда труднее, чем кажется. Вообще, главной ее проблемой было лишь то, что она не знает меры. Абсолютно. И почти что во всем. Вроде бы слизеринка и не хотела напиваться, однако, увы и ах, так выходило, даже и от трех полупустых стаканов виски.
  Флора аккуратно надела туфлю на ногу, снова подняла ее повыше, оценивая состояние, покрутила лодыжкой, сразу же после этого почувствовав резкую боль. Вывих?
Девушка поднесла палочку к больному месту, уверено произнесла:
- Эпискей! - и боль сразу же прошла. Что-что, а такое нужное заклинание она выучила уже давно, мало ли, пригодится. И пригодилось, причем не раз.
  Бэддок, осмелев, решила медленно подняться, опираясь на руку Малкольма, так заботливо протянутую ей. Встав в полный рост, она посмотрела брату прямо в глаза, заглядывая будто в самые глубины. Нет, за всей этой отстраненной серьезностью он что-то прятал, он всегда так делал, когда хотел от нее что-то скрыть. Ну, или просто не заговаривать о чем-то, что ему было неприятно.
- Знаешь, что? Рассказывай, - напрямую сказала ему Флора, без лишних церемоний, скрестив руки на груди. Непривычно было, что он что-то ей недоговаривал, так как они всегда доверяли друг другу все свои тайны. Он первой ей рассказал о своих чувствах к Скарлетт, а это было отнюдь не легко, уж Флора-то знала. Может?...
- Это касается Скарлетт? Я заметила, она в последнее время какая-то угнетенная, что ли, как тебе кажется? Вы поссорились ведь, да? Я так и знала, что это девчонка вообще тебе не пара! - она поджала губы, и взгляд ее приобрел несвойственную в разговорах с братом колючесть, будто бы она ждала, что вот-вот сейчас из-за угла выбежит виновница торжества, и Флоренция сможет ей сказать все, что думает. Ну, или хотя бы заморозить взглядом. Однако в данный момент заморозить могло ее, причем ветром, который-таки сумел прокрасться даже в укрытый прочными камнями внутренний дворик. Не спасал уже даже отданный Малкольмом свитер. Слизеринка медленно, все еще придерживая за локоть брата, пошла вперед, ожидая от него ответов, которые он, конечно же, непременно ей даст.

-----> Холл.

Отредактировано Flora Baddock (4 сентября, 2013г. 19:17:13)