На Хогвартс опустилась ночь, мягкими лапками скрадывая звуки, забирая с собой все рамки и запреты, делая алкоголь более пьянящим, взгляды – более откровенными, а разговоры – тихими. Допивая пятый или седьмой стакан огневиски и неспешно беседуя с Беатой, Блейз заметил, как гостиную Слизерина пересёк Драко, почему-то пропустивший вечеринку. Ну и пусть не случилось ничего особо выдающегося, пусть это была лишь очередная пьянка из целого сонма ей предшествующих – несмотря на это Слизеринский принц, как величали многие Малфоя, должен был радовать «подданных» своим присутствием. Хотя… Никому он ничего не должен.
   Разве что Блейзу, который вот уже неделю пытался вызвать Драко на откровенный разговор. Малфой уходил из спальни рано утром и возвращался поздно вечером, чуть ли не ночью. Он окружал себя свитой из хихикающих девчонок, глядящих на него мечтательно-влюбленными глазами, и мрачновато-спокойных «телохранителей» Крэбба и Гойла. Подойти при всех и попросить блондина покинуть компанию Блейз не мог, а в тех случаях, когда удавалось словить его в одиночестве, Драко уходил в другую сторону, только увидев в конце коридора фигуру Блейза. Так что приходилось развлекаться выпивкой и зельями, благо ни у кого не появлялось желания во время отсутствия преподавателей потратить свои свободные часы на пропахшую не самыми приятными ингредиентами лабораторию.
   В среду, когда Забини, направляясь в сторону кладовой профессора Снейпа, случайно столкнулся с Малфоем, как-то потерянно бредущим по коридорам подземелий, ситуация стала совсем странной. Постаравшись задержать попытавшегося ретироваться старосту, Блейз сжал пальцы на его запястье, после чего Драко выдернул руку и отчитал его, как первокурсника, вздумавшего бросить навозную бомбу в профессора Макгонагалл. После чего снова поспешно скрылся, оставив Забини, сжимавшего кулаки, в размышлениях.
   Смущающее событие, произошедшее в воскресную ночь, перевернуло их отношения, стерла рамки и границы в порошок, сделав их близкими, как никогда раньше. Это заставляло задуматься, постоянно всплывало в памяти, из-за чего Забини испортил пару зелий, буквально зависнув над кипящим варевом в котле или, наоборот, излишне поспешно бросив какой-либо ингредиент. Юноша даже не догадывался, какая бы реакция была у его матери в ответ на чистосердечное признание в связи с Драко Малфоем и отказ от женитьбы. Потому что, каким бы лицемерным он не был, всё равно не согласился бы на брак с нелюбимой, совершенно чужой девушкой, имея дорогого сердцу любовника. Пусть мать пока не слишком настаивает на поиске невесты, да и на сестру с помолвкой не напирает, давая своим детям шанс выбрать партнера по душе. Другая, вполне возможная сторона монеты – Фриде Забини было плевать на своих детей, их планы на будущее и их будущее в принципе. Но признавать это было достаточно неприятно, поэтому Блейз старался думать о других вещах.
   Например, о странном поведении Драко. Вроде бы тот принимал его ласки в коридоре более, чем охотно, на них тогда будто нашло какое-то безумие, заставившее забыть о правилах, конспирации, осторожности и прочих благоразумных вещах, с головой ныряя в страсть. Так почему почти неделю блондин всеми правдами и неправдами избегает его общества? Не хочет портить дружбу? Или боится перевести её на новый, пока непознанный, но уже открытый уровень?
– Блейз, ты здесь? – щелкнула пальцами у него перед носом Беата, тихонько хохотнув и поставив опустевший бокал на столик, при этом неловко махнув рукой и чуть не снеся ещё несколько бокалов, которые домовики ещё не успели убрать. – Я говорила о книге, которую утащила из Запретной секции библиотеки. Ты же дашь мне заживляющий бальзам? А то меня цапнула её соседка.
– Да-да, конечно, – рассеянно пробормотал слизеринец, пристроив свой бокал на свободное место. – Прости, напомни мне об этом завтра, хорошо? А сейчас мне нужно кое-что уладить. Спокойной ночи, Беата, – коротко кивнув, Забини поднялся с кресла и нетвёрдой походкой направился к лестнице, ведущей в спальню шестикурсников. Надежда на отсутствие зрителей давала ему силы.
   Придерживаясь кончиками пальцев за стены, чувствуя отрезвляющий холод камня. Нужно было собраться, согнать бушующие мысли в аккуратную стопочку, успокоить нервно подрагивающие пальцы. Возможно, сейчас решится будущее их отношений, поэтому следовало мыслить как можно более здраво. Легко сказать… Прикинув, осталось ли в тумбочке хоть немного протрезвляющего зелья, Забини порывисто выдохнул и тихо толкнул дверь спальни.
   Судьба была на его стороне – петли не издали ни одного лишнего звука, позволив Блейзу войти в спальню, окутанную приятной темнотой, и осторожно прикрыть за собой дверь. Достав волшебную палочку и предельно сосредоточившись, он невербально наложил Запирающие чары на замок, дабы их не побеспокоили. Или чтоб Малфой снова не сбежал, как делал это с понедельника. Замерев на пороге, Блейз всматривался в темноту, различая спину Драко, неподвижно сидящего спиной ко входу в спальню.
   Стараясь ступать как можно тише, Забини подошёл к постели блондина, остановившись по другую сторону, и провёл кончиками пальцев по манящей спине, от шеи, коснувшись мимолётно волос, до лопаток, которые Драко резко свёл, почувствовав прикосновение.
– Привет, – прозвучало чуть хрипло, но даже в голосе слышалась улыбка вместе с лёгкой настороженностью. – Пить в одиночестве – это патология, – выдал он прописную истину и, отдёрнув, наконец, руку, отошёл к своей тумбочке.
   Порывшись в ней, он извлёк оттуда пузырёк с остатками протрезвляющего, открутил крышечку и допил до дна. Зелья хватило только на один глоток, но и это помогло – туман отпустил многострадальную голову Блейза, позволяя ему говорить внятно. Убрав пустую ёмкость, он обошёл постель Малфоя, подойдя к нему поближе.
– Я присяду? – кивнув в сторону кровати, спросил юноша. – Ты не против моей компании сегодня? Нас не побеспокоят. Я… – на мгновение запнувшись, он отвёл взгляд от Драко, рассматривая давно запомнившийся рисунок камней на стене, – нам нужно поговорить, согласен?
   Столкнувшись взглядом с Малфоем, он будто в пропасть упал, в прорубь нырнул, замёрз до температуры ледника, а потом растаял и стал лавой. Вихрь эмоций пронёсся внутри, и Блейз больно прикусил губу, чтоб успокоиться.