О чем мечтают люди? Деньги, слава, любовь – первый банальный и довольно распространенный в нашем циничном мире набор. Маленькие ребятишки хотят, чтобы мама купила им куклу или паровозик. Все также хотят счастья. Но что же это такое, "счастье"? Счастье - это что-то зыбкое, постоянно ускользающее, непонятное состояние. Счастье... его никто не видел, не чувствовал, но все мечтают о нем. А есть ли оно на самом деле? Это так же как любовь! Все мечтают о ней, пытаются найти, но большинство людей скрывают под этим словом совершенно другое. Счастье - что это? Новая машина? Да, это счастье. Родившийся ребенок? О, да, бесспорно - это счастье. Боль других людей? А почему бы и нет? Счастье имеет разный вкус, цвет, запах, в конце концов. Дойдя до определенной кондиции счастья, мы быстро им насыщаемся и понимаем, что нет, это не то счастье, которое нужно. Мы постоянно меняем, ищем, и, наверное, никогда не будем счастливы.
   Откуда люди вообще узнали о таких идеальных и расплывчатых понятиях, как счастье и любовь? Правильно, в первую очередь, из сказок. Все мы любим читать сказки. Погружаться в неповторимый мир волшебников, отважных рыцарей, коварных злодеев, прекрасный принцесс и добрых фей. Но сказки имеют отвратительную тенденцию заканчиваться. На последних страницах, вместе с фразой «и жили они долго и счастливо», приходит разъедающая душу реальность. Вы точно знаете, что никто не спасет вас из заточения в башне, не подарит хрустальные туфельки для бала, не перенесет в «Небыляндию» и не будет сражаться со Снежной Королевой, чтобы растопить ваше ледяное сердце.
Ужасно. Ужасно, когда вам приходится жить в этом обычном, лишенном сказочной простоты мире. Может, сказки вообще не заканчиваются хеппи-эндом? Мы просто обрываем их на счастливых моментах, обманывая себя. Где-то там Золушка ненавидит принца, который вечно разбрасывает по замку свои носки, Белоснежка проклинает мужа, целыми днями пьющего с семью гномами, Рапунцель давно отрезала свои длинные волосы и сделала стрижку, а Спящей Красавице приходится принимать снотворное на ночь, чтобы заглушить храп своего супруга.
   Сказка Флоры также была отнюдь не сказкой, как могло показаться какой-то недальновидной персоне. Скорее это был ужастик.
   Они все сидели за большим столом. Всюду Флору окружала роскошь и богатство. Но это ли ее занимало? Отнюдь не это. Она знала, зачем они сюда приехали. Родители объявили ей об этом накануне. Помолвка... вот теперь это коснулось и ее. Флора метнула быстрый взгляд на Артура и слабо улыбнулась ему. Они были друзьями до этого момента, как же теперь себя с ним вести? Малкольм чуть слышно зашикал, укоризненно глядя на сестру. Как оказалось, Флора слишком сильно сжала руку, так заботливо протянутую братом. Это ли конец ее жизни? Очевидно, да. Может, еще можно договориться с отцом? Девушка взглянула на мужчину: в ее глазах читалась мольба. Однако отец даже не заметил этого взгляда, он был поглощен разговором с мистером Шлафлосом. Вдруг тот в который раз поднялся из за стола и приготовился сказать тост. Тут-то Флора и поняла. Она дернулась, однако встать ей не позволила отцовская ладонь, так во время опустившаяся на ее плечо. Вся надежда вдруг куда-то испарилась. В глазах медленно потухал огонь, а губы услужливо растянулись в вежливой улыбке, будто кто-то дергал за ниточки. Деваться уже было  некуда. Девушка сжала ладонь брата еще сильнее, однако тот уже не сопротивлялся.
- Я хочу всем объявить, что нашел невесту для Артура! - вот и все, теперь, когда весть о помолвке произнесена в такой официальной манере, от нее никуда не сбежать. Отец похлопал ее по плечу, лучезарно улыбаясь. Мать протянула руку и потрепала по голове. Они, кажется, на самом деле были счастливы. Флора попыталась растянуть свои губы не в жалкое подобие улыбки, а в хотя бы что-то естественное. Получилось. Теперь на ней красовалась маска счастливой невесты, однако глаза, если присмотреться, все рушили. Слизеринка взглянула на Артура будто другими глазами. Теперь мольба была направлена к нему. Затем она обменялась взглядами со Штеффи, и между ними произошел небольшой молчаливый диалог. Она была единственной, кто ее понимает в данный момент, не считая, конечно, брата. Остаток вечера прошел в напряженной тишине. По крайней мере, со стороны детей. Взрослые же без умолку шутили и, казалось, вообще нашли общий язык. Тут ее отец предложил единственную здравую вещь за целый день:   - Давайте оставим наших детей одних, чтобы они могли как следует порадоваться этой новости! Мистер Шлафлос кивнул, подтверждая его слова: - Да, эта часть поместья в вашем распоряжении до завтра. Родители ушли, в столовой снова появилось это тягучее напряжение.
- Ты мне не нравишься.  - послышалось откуда-то слева. Улыбка сразу же слетела с лица юной Бэддок. Слишком трудно ей было все это время сохранять полное спокойствие, так что теперь все лицо немного побаливало. Она медленно подняла голову в сторону говорившего. Лишь ехидная усмешка и мрачный взгляд: - О, поверь, Питти, это взаимно.*

Отредактировано Flora Baddock (3 июля, 2013г. 16:43:37)

Она помнит, что было всего лишь несколько часов назад. А точнее, ровно 15 часов назад. Это был обычный вечер в поместье Бэддок: Малкольм ушел в свою комнату скорее всего для того, чтобы поиграть со своей ящерицей, или Мерлин знает, что у него там, мать занялась обычными приготовлениями новых статей для Практики Зельеварения, отец же, как всегда после ужина, разместился в библиотеке со стаканом огневиски в одной руке и письмами из Министерства в другой. Одно только было странно, он позвал Флору с собой. Это был не долгий разговор. По крайней мере, для нее. «Флора, я должен тебе сказать, что завтра у тебя и Артура будет помолвка в родовом поместье Шлафлосов». Отец после этого продолжал говорить, однако девушка больше не слушала. В голове наступила полнейшая тишина. Только что-то вдалеке невыносимо начинало гудеть. Она будто сквозь толщу воды услышала лишь  что-то про «вынужденные обстоятельства», и что «она скоро все сама поймет». Гудение становилось все громче. Когда этот чудовищный звук достиг своего пика, Флора не выдержала. Что-то пролепетав отцу, она вылетела из комнаты и за несколько секунд бегом по лестнице оказалась перед дверью брата. Без стука ввалившись туда, девушка встала посередине комнаты. Малкольму было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что что-то произошло. Ее большие бездонные глаза, как два океана, чувственно заискрились, но распознать точно, что они скрывали за собой, было нелегко. Неясно, наворачивались ли у Флоры слезы, или же слизеринка все еще готовилась к очередному удару судьбы. Но пухлые алые губы были слегка распахнуты, нежели тогда, когда она злилась, они были раздраженно сжаты и сильно дрожали.
   Ее тихий, как летний ветерок, голос чуть было не сорвался:
«Помолвка...»- почти бесшумно, одними губами произнесла девушка. Теперь голубые океаны стали краснеть и наполнились слезами, все еще избегая встречи с такими родными глазами брата. Флора попыталась стереть первую слезу, предательски скользящую по бледной щеке. Отчаянно качая головой, она безмолвно уставилась на Малкольма. Вот тут-то она и сдалась. Истошный вопль вырвался у нее из груди, и она метнула в стену первый попавшийся под руку предмет, быстро падая после этого на холодный пол. Девушка уже было схватила какую-то вазу, чтобы и ее кинуть в эту бедную стену третий раз, как руки брата обвились вокруг нее, крепко сжимая. Флора прижалась к его груди, стараясь заглушить крики. Она вдруг заметила, что ее дрожащие руки сплошь покрыты маленькими порезами, из которых сочилась алая кровь.
   Флора краем глаза посмотрела на свои ладони. Мама, конечно, залечила ей все ранки, однако в некоторых местах, куда стекло попало достаточно глубоко, все же останутся небольшие отметины. Это будет ей напоминанием об этом чудовищном дне. Напоминанием на всю оставшуюся жизнь. Я прожила лишь шестнадцать лет, разве это так много? Я хочу еще!
   Нет, Артур был совсем не плохой кандидатурой на роль ее жениха. Было бы куда хуже, если бы выбор родителей выпал, к примеру, скажем, на Крэбба или Гойла. Скорее Флора разозлилась не из-за этого, а из-за того, что, в силу обстоятельств, ее никогда не ограничивали ни в чем. А тут - на тебе - за нее вдруг решают, с кем она проведет остаток своих дней. Девушка взглянула на Артура. Он был вполне себе хорош, если говорить объективно. Светло-золотистые волосы, которые были отличительной чертой всех Шлафлосов, голубые глаза, ослепляющая улыбка - ну чем не рыцарь в сияющих доспехах? Многие девчонки в него влюблены. Может, он и был лучшей для нее партией? Она... не знала. Слишком много всего произошло, и ее хрупкое сердце просто не выдерживало. Не переносило стольких потрясений, легших на душу в столь юном возрасте. Она разберется со всем этим потом. А пока... пока что нужно лишь разобраться с этим надоедливым мальчишкой, невесть что себе напридумавшем.
   Пока что все это действо лишь забавляло мисс Бэддок. Штеффи за нее вступилась перед братом, но в этом не было необходимости. Девушка все же чуть кивнула подруге, показывая тем самым, что она благодарна. Однако пока что всё еще под контролем. Никто не знал, что чуть заметная улыбка на ее лице - это лишь маска... что на самом деле ее сердце щемит, раздражая своего обладателя, а она сама еле сдерживается, как бы не стянуть ненароком с лица созерцательное выражение.
- Там же, где их порядочность, Штефф.
А вот это действительно смешно. Громко захохотав, девушка прикрыла рот рукой. Она в упор глядела на светловолосого юношу, то и дело переводя взгляд на брата.
- Малкольм, ты слышал, что он сказал?! - хлопнув в ладоши, восторженно воскликнула она так, чтобы на другом конце стола ее точно услышали. И, не дожидаясь ответа от озадаченного ее игрой брата, она продолжила причитать:        - Нет, ты слышал?! Он считает, что мы хуже его! - она то указывала ладонью на Петера, то снова подносила руки к лицу, все еще слабо посмеиваясь.
- Нет, мой милый мальчик, мы, в отличии от тебя, воспитаны и порядочны, - уже без бывшей смешливости, серьезно проговорила слизеринка, чуть сдвинув вместе брови.
- Брат, я настоятельно рекомендую тебе заткнуться. Она, все же, моя невеста.
- Да уж, послушай старших, мальчик - ухмыльнувшись, согласилась она, - я ведь, как-никак, твоя будущая невестка и, можно сказать, сестра, - любовно пропела она и вдруг поняла, что попала в точку. Флора видела, как переменился в лице Петер, как чуть поменяла оттенок с бледно-бежевого на бледно-зеленый его кожа, и злой руманец появился на его щеках.
- О, тебе не нравится, что я буду твоей сестрой? А чего же так? Ревнуешь? - безразлично, будто бы случайно, обронила она, скрестив руки на груди. Неприятная дрожь разливалась внизу живота. Нет, она не может этого выдержать.
- Им всего лишь нужны деньги, братец, нет нужды строить из себя рыцаря.
А вот это он зря, очень зря. Малкольм, все это время презрительно глядящий на Петера, вдруг соскочил с места. Флора тоже, вместе с ним, как ошпаренная резко встала. Бах! Что это? Бокал, который девушка сильно сжала в порыве ярости, вдруг треснул и упал на стол, разбившись вдребезги. Вам знакомо такое чувство? Чувство, которое захлестывает тебя волной черноты, сжигает всю твою душу, заставляя на секунду оказаться где-то далеко от земли. Это скрытая сила на эмоциональном уровне, оно подобно взрыву адреналин плюс злость. В эти мгновения ты похож на исчадие ада. Кажется, что можешь весь мир стереть в порошок, вызвать демонов, которые спалят все подчистую... Лучше в такой момент под руку не попадаться, ведь эти эмоции вызывают просто физическое наслаждение, хочется не просто бить кого-то головой об стену, бросить в стену стулом или просто с ума сходить, но и продолжать это снова и снова... Вот ведь гадость.
- Что ты себе позволяешь, мальчишка?! - проревел взбешенный Малкольм. Он уже было потянулся за палочкой, однако Флора рукой его остановила. Она выждала секунду, затем направилась прямо к месту, на котором все это время сидел довольный собой юноша.
- Да как ты смеешь говорить такое о нашей семье? - одной рукой схватив его за ворот рубашки и притянув к себе поближе, на ухо прошипела она, - Хочешь, я тебя отведу посмотреть на наш сейф в Банке Гринготтс? Уверена, ты там либо потеряешься, либо просто утонешь. Хотя, в одном я все же не уверена: доедешь ли ты до сейфа невредимым... может, произойдет какой-нибудь несчастный случай, это часто бывает в подземельях Гринготтса.
- Не трожь его! - вдруг подала голос Анни-Мари, тоже вставшая с места.
- Как пожелаешь, дорогая, - резко отпустив ворот и по-матерински его пригладив рукой, девушка изящно присела на свободный стул между Артуром и Петером. Она повернулась к своему новоиспеченному жениху и провела пальцами по его ладони, покоившейся на столе.
- Как думаешь, в какой месяц нам сыграть свадьбу? Я думаю, что лучше в середине лета, - Флора ласково улыбнулась недоумевающему парню, хотя и все эти слова давались ей с огромным трудом.

Отредактировано Flora Baddock (9 июля, 2013г. 13:51:24)

Все эти совершенно бессмысленные перипетии ей уже порядком надоели. Хотелось просто встать, поглядеть на всех своим фирменным тяжелым взглядом и, не говоря не слова, выйти. Выйти вон, из этой столовой, из этого дома, из этой страны, в конце концов! Но судьба ей уготовила другую участь. Скорее всего, когда-нибудь именно в этом доме будет жить она. Вместе с Артуром. И еще в этой сказке непременно должны присутствовать дети. О, ужас.
   С каждым вздохом играть свою роль было все тяжелее. Слова задевали все больнее, и их отголоски оставались там еще долгое время после. Было трудно сохранять ледяное спокойствие, когда почти все присутствующие в какой-то степени ополчились на тебя.
  Флора видела, как на ее слова отреагировал Петер. Она ловила, впитывала глазами каждую его эмоцию, стараясь не упустить ни единой детали. Обида. Боль. И... еще что-то. Девушка чуть заметно нахмурилась, пытаясь понять, что же он скрывает. Но все же в душе она зло торжествовала. Этот мальчишка заслужил такое обращение, и она ни капельки его не жалела, хоть он и был на 2 года ее младше. Почти что ребенок. Глупый, конечно, но еще ребенок.
- Я думаю, что вам лучше вообще её не планировать, мисс Бэддок, - снова подает голос Аннимари, потянув брата на себя, подальше от Флоры, - Уверена, отец еще передумает.
   Слова девушки поселили росток надежды в душе Бэддок. Она была бы неимоверно счастлива, если бы помолвка была расторгнута, но откуда же знать об этом недальновидным Шлафлосам? Хотя, все же интересно, кто больше будет доволен тем, что брак может не состояться: Флора, Аннимари, Петер или же сам Артур? Это может показать только время.
   Легкая, мечтательная улыбка коснулась лица Флоры, когда она отвечала девушке:
- Если ваш отец или... мои родители расторгнут помолвку, так тому и быть. Возражать я не стану, - уклончиво ответила она, поглядывая на брата, который был напряжен так же, как кобра перед смертельным броском.
- Что за отношение к гостям, в конце концов?! - громко возмутилась поведению сестры Штеффи. Флора повернула голову в сторону своей подруги и тепло, с искренней благодарностью посмотрела на нее. Лишь одно ее присутствие помогало сдерживаться, было легче отвечать на все колкости, зная, что кто-то еще, кроме брата, стоит на твоей стороне. Осталось лишь узнать, на чьей стороне Артур?
- Спасибо, Штеффи, но, думаю, бесполезно вразумлять твою слегка, скажем, хм, безбашенную сестру, - вообще-то Флора хотела сказать «сумасшедшую», но все-таки решила, что в этом случае лучше будет разумно промолчать.
– И вы явно не пополните их ряды. - ох, Питти, а как же я на это надеюсь.
  Флора наблюдала за манипуляциями Петера с легкой усмешкой. То, с каким видом он картинно отряхнул ее стул, заставило девушку хмыкнуть.
- Знаешь, братец, - будто бы разговаривая только с Артуром, но все же слишком громко для диалога, начал он, - было бы разумно поскорее жениться на ней, - все сидящие на противоположной стороне от Петера, все пять пар глаз удивленно уставились на него. На мгновение Флора забыла про свое напускное спокойствие, и ее лицо выражало откровенный шок.
- Что?! - озвучивая немой вопрос всех, взвизгивает Аннимари.
- Отец явно необоснованно дорого заплатил за эту куклу, и было бы обидно, если бы она… пришла в негодность раньше, чем ты успеешь наиграться, - слова слишком медленно доходят до сознания Бэддок. Она явно не ожидала такого со стороны самого младшего Шлафлоса. Пока она только начала переваривать услышанное, Петер уже продолжал парировать, - Женская красота не вечна, пройдет всего пару лет, и она станет совсем бесполезной.
- Ч-что? Что ты сказал? - неверующе лепечет пораженная слизеринка. Она набирает побольше воздуха в легкие, и голос ее становится более сильным и властным: - Лучше прекрати сейчас же! - в несвойственной ей манере взвизгнула Флора, ударяя раскрытой ладонью по столу. Больно. Она чуть поморщилась от глухого удара с деревом, но боль-таки смогла привести ее мысли в порядок.
  Артур что-то слегка раздраженно сказал Петеру по-немецки. Ее уже порядком раздражало то, что она ни черта не понимает в этом языке. Хотя бы потому, что сейчас речь непременно шла о ней. Что же он сказал?
  – А это что значит? - раздраженно восклицает Малкольм. Флора поворачивается и устало смотрит на брата. Они почти всегда друг друга понимают. Ему тоже не претит мысль, что его любимая сестра может провести остаток своих дней в кругу этих вот невменяемых людей.
– И её бедра. Её бедра слишком узкие, будет сложно родить сына, - каким-то отстраненным голосом продолжает прерванную мысль блондин. На этом кончилось и самообладание брата, и ее собственное. Он, что же, считает, что только для этого и создана Флора? Плодоносная корова?
- И все же у меня больше шансов родить сына, чем у тебя! - почти рыча, отвечает она, - не волнуйся, колдомедики обо всем позаботятся, - она глядела с черной злобой на Петера.
Малкольм же, сжав зубы, резким движением вытаскивает из кармана палочку, которую он уже давно сжимал в своей руке: - Ты сейчас об этом пожалеешь, мальчишка! - с ненавистью выплевывает он, готовясь уже произнести заклятье, однако его резко прерывают:
- Не смей трогать моего брата! - взвизгивает Аннимари, нацеливая свою палочку на Малкольма. Флора же незамедлительно вытаскивает свою и направляет на ошеломленную девушку.
- А ты только тронь моего и лишишься руки! - с холодной яростью грозится она. Петер же с удивительной быстротой в это время наставляет палочку на саму Флору. Краем глаза слизеринка отмечает, что и Артур уже было стал доставать свою, дабы, одним богам известно, что: присоединиться к потасовке или успокоить всех, как вдруг...
- А НУ БЫСТРО ВСЕ ПРЕКРАТИЛИ! - оглушительно орет Штеффи. Флора чуть заметно морщится, однако палочку так и не убирает. Не шелохнулся и никто более. Все остались также стоять на изготовке, ожидая действий со стороны противников. Напряжение достигало своего пика.
- О, я вижу, вы подружились, - внезапно раздается холодный голос из дверей. Флора, дернувшись от неожиданности, разбивает случайным заклинанием половину сервиза. Она поворачивает голову в сторону звука и видит там мистера Шлафлоса, сопровождаемого ее родителями.
- Да, мы весьма продуктивно поговорили, - устало отвечает она и опускает палочку. То же делают  и все остальные. Кажется, скоро их всех будет ждать довольно неприятная беседа со всеми вытекающими последствиями. А между нами… -  Флора кинула ненавидящий взгляд на Петера – еще ничего не закончено.